Не музой единой
- Настрой. Не могу писать!
Герман откинулся на спинку потёртого кожаного кресла и прищурившись стал внимательно изучать возбуждённое лицо странного посетителя. Летний ветерок из приоткрытого окна игриво покачивал листвою лимонного дерева в кадке, среди нарисованных на обоях цветов бродили солнечные зайчики, с улицы доносились приглушённые голоса и детский смех. «А ведь день так хорошо начинался... - посетовал про себя Герман. - принесла же нелегкая этого психа!». Вслух же он сказал:
- Прошу прощения, господин...- Вениамин Парнас.
- Хм...
- Это мой псевдоним. Понимаете, я писатель! Но уже полгода у меня не получается написать ни строчки!
- Ну а я - частный детектив. И я никак не возьму в толк, почему вы обратились ко мне. Я не витаю в эмпиреях, так что у меня нет возможности разыскать вашу музу, чтобы выяснить причины по которым она вас покинула.
- Умоляю, помогите. Я в отчаянии!
Чуть не плача воскликнул отвергнутый наперсник дочерей Зевса и принялся театрально заламывать руки. Ставший невольным зрителем этой то ли комедии то ли трагедии Герман устало вздохнул и потёр рукой виски. Решив, что проще всего избавиться от умалишённого гостя будет ему подыграть, он выпрямился и, облокотившись на стол произнёс:
- Хорошо. Если это не шутка и вы действительно хотите расследовать обстоятельства этого... кхм... происшествия, давайте обсудим его детали.- Какие уж тут шутки, ей богу! Вы меня премного обяжете! Я, разумеется, понимаю как это звучит, но я просто не вижу другого выхода из сложившейся ситуации.
- Что ж, если вы готовы оплатить мои услуги, я постараюсь вам помочь. Итак. При каких обстоятельствах вас покинуло вдохновение?
- Это случилось за неделю до нового года. Я как раз заканчивал свой роман, как вдруг из мира словно бы ушли краски и пергамент моего разума превратился в чистый белый лист. С тех пор я больше не могу работать, смысл моей жизни потерян.
Умолкнув, Парнас всхлипнул и опустил голову.
- Ну ну, полно вам. Давайте рассуждать здраво. Очевидно, такую субстанцию как искра божья нет возможности тем или иным образом позаимствовать, а стало быть кражу в данном случае я исключаю.- Да, пожалуй.
- Что значит «пожалуй»? У вас по этому поводу есть другое мнение?
- Нет нет, что вы. Я вовсе не оспариваю ваши заключения, просто мысли в слух.
- Угу. Ну так вот. Я бы посоветовал вам обратиться к врачу. - Заметив как глаза собеседника загорелись негодованием, Герман поспешил уточнить. - Я не специалист, но даже мне ясно, что стоит учесть возможные психологические аспекты столь внезапной метаморфозы.
- Я отказываюсь в это верить! За исключением неспособности писать, в остальном я чувствую себя прекрасно.
- Ладно. Это лишь моё предположение, я не хотел вас оскорбить. Давайте поступим так — вы дадите мне пару дней подумать и как только у меня появятся какие-либо соображения я сразу же вам перезвоню. Договорились?
Как только за сумасбродным писателем захлопнулась дверь, Герман позволил себе смачно выругаться. Утреннее радужное настроение испарилось, сменившись хроническим для его профессии раздражением и винил он в этом лишь Вениамина, черти его дери, Парнаса.
Он уже собрался встать и заварить себе крепкого кофе, когда в дверь робко постучали. Расположившись в кресле поудобнее, он крикнул:
Дверь приоткрылась ровно на столько, чтобы пропустить в кабинет пугливо озирающуюся женщину в длинном складчатом белом платье с венком из виноградных листьев поверх непослушных золотистых кудряшек. Просеменив к столу она неожиданно упала на колени и заломив над головой руки простонала:
- Не выдавайте меня!Не ожидавший подобной эскапады Герман вытаращился на свою экзальтированную гостью и заикаясь выдавил:
- Пожалуйста встаньте, сударыня... эм... мисс...Не зная как обращаться к замершей перед ним в умоляющей позе даме, он умолк и предоставил ей начать разговор когда та будет готова изложить свою просьбу в более ясной форме.
Наконец, спустя пару минут женщина поднялась на ноги и гордо вскинув подбородок выпалила следующую тираду:
Видя, что последняя фраза не добавила в их диалог понимания, она топнула обутой в кожаную сандалию ногой и произнесла уже несколько спокойнее:
- Этот ничтожный писака. Он только что вышел отсюда! Я уж и намекала ему и высказывалась без обиняков — ну раз нет у тебя таланта, так нечего и чернила переводить, а он всё строчит и строчит! Вот и пришлось его покинуть, нервы то не железные!«Да что сегодня за день такой!» - подумал Герман.
- Простите, уважаемая...- Мельпомена!
- Мельпомена... мда... о чём же я... а! Не соизволите ли вы дать некоторые уточнения относительно последнего вашего заявления? О ком, собственно речь?
- Конечно об этом графомане Парнасе, о ком же ещё?!
- Так. А вы ему приходитесь...
- Музой! Неужели это не очевидно?!
- Ага. Как же, как же. Тут что, где-то спрятана скрытая камера?
Герман с опаской окинул взглядом знакомые стены кабинета, словно выискивая прячущуюся за изображёнными на них ромашками и анемонами ядовитую змею.
- Камера? Не знаю о чём вы. Я пришла сюда потому, что этот щелкопёр никак не может смириться с моим уходом и даже вздумал нанять детектива чтобы меня вернуть. Это уже ни в какие ворота не лезет! Прошу вас, как добропорядочного человека... я ведь в вас не ошиблась?- Просите о чём?!
- Вот же вы непонятливый! Скажите Парнасу, что ничем ему не можете помочь и не пытайтесь меня разыскать.
- Да я и не собирался, в общем-то.
- Ах вот как! Что ж, отлично! Всего вам хорошего, мистер детектив! Раз я вам не нужна, значит не зовите когда я вам понадоблюсь!
Выдав столь непонятную сентенцию, она презрительно хмыкнула и резко развернувшись, буквально выбежала из кабинета, громко хлопнув напоследок дверью.
Промычав что-то нечленораздельное, но бесспорно экспрессивное, Герман встал с кресла и подойдя к двери повернул ключ в замке. Хватит с него на сегодня абсурда и несуразностей, пора домой.
Встряхнувшись как мокрая собака, он открыл шкаф и снял с вешалки длинный серый плащ, за которым блеснуло тусклым золотом прислонённое к задней стенке копьё.
«Эх, молодость... - ухмыльнулся Герман. - время дикое, беспечное, страшное, но уж точно не скучное. Ну да кто прошлое помянет...». Широко зевнув, он расправил складку на рукаве и улыбнувшись нахлынувшим воспоминаниям направился к выходу.
20.11.2014 Sunny Greenhill
